Инженеры – школы – регионы
Сейчас есть много трендов развития образования – акцент на инженерные направления и инженерное творчество в формате обучения или ДПО, формирование сквозных образовательных траекторий, практикоориентированное обучение, фокус на развитие региональных образовательных и социально-экономических систем. Сплести все их вместе организаторы решили в рамках сессии «Развитие инженерного и технологического образования в региональных школах».
Модерировала представительную дискуссию Наталья Попова, первый заместитель гендиректора Компании Иннопрактика. Участников можно было условно поделить на три группы: региональные власти, образование и бизнес.
Наталья Попова задала тон всему разговору, выделив два обстоятельства: нужно вовлечь ребят в научную повестку и научно-проектную деятельность, а инженерный склад ума часто позволяет добиться успеха в совершенно разных сферах. С такой постановкой вопроса согласился первый замминистра просвещения Александр Бугаев: «Инженерное образование позволяет человеку разбираться во многом в жизни. [Плюс к тому -] это запрос государства».
Фото - Телеграм-канал "Научно-образовательный портал"
Борьба со «столичным пылесосом» находится в фокусе внимания региональных властей и университетов.
Губернатор Новосибирской области Андрей Травников выделил несколько проблем в развитии инженерного образования (на которое есть однозначный запрос и государства, и общества):
1. Спрос на оборудование выше предложения.
2. Избыточное количество форматов – федеральных и нацпроектных, региональных, муниципальных и корпоративов. Область в итоге пришла к необходимости создания сети ресурсных центров для подготовки методистов (навигаторов) по этим возможностям.
Интересным проектом Новосибирской области стали центры политехнического образования – это мастерские, оборудованные по образцу СПО, в которых мастера и педагоги могут обучать школьников. Это яркий пример синтеза СПО и ДПО.
Евгений Куйвашев, губернатор Свердловской области, сделал акцент на запросах промышленности региона. Профориентацию начинают с детского сада, а стержневой проект – Уральская инженерная школа. В ее рамках ключевым драйвером профориентации является учитель – его надо готовить и поддерживать. Отдельных слов восхищения удостоилась компания РЖД за профориентационную работу в Екатеринбурге. А конкретнее – за технопарк и детскую железную дорогу (Свердловскую).
Сквозь многие выступления красной нитью проходила неутешительная ситуация: бюджетных мест с профильной физикой было выделено больше, чем число сдававших (а сдавших – еще меньше) ЕГЭ по физике. Если изучить средний балл – ситуация станет еще плачевнее.
Причин много. Эдуард Галажинский, ректор ТГУ, например, отнес это к особенностям KPI директоров школ и учителей, где введен средний балл ЕГЭ, что предопределило дрейф в сторону общественных и гуманитарных предметов. Не упомянули в разговоре – а стоило бы – фанатичное внедрение профильной математики даже по тем направлениям, где она не очень и нужна. Между физикой и математикой – при все родстве этих дисциплин – выбор однозначно идет в сторону профиля математики.
Другой проблемный уровень – развилка между инженерией и IT. Об этом говорили многие, в частности – губернатор ЯНАО Дмитрий Артюхов. Он подчеркнул – «тягу» к инженерному делу выстраивают со школы, но те, кто склонен к такому выбору – предпочитают IT. Что выражается и в выборе профильного ЕГЭ.
Два эффективных способов от ЯНАО:
1. Работа с вузами – и их погружение во все более младшие классы.
2. Повышать престиж профессии, в первую очередь через профильные классы (таковые в регионе есть у Роснефти, Новатэка, Газпромнефти и Лукойла).
Дмитрий Артюхов сделал очень важный акцент – нам нужно говорить о работе массовой, о том, как повышать средний уровень. Таланты уже и так обласканы вниманием и почти наверняка найдут свою дорогу сами.
Эту идею поддержал ректор Томского госуниверситета Эдуард Галажинский, который подтвердил: «мотивация важнее одаренности».
Рецепт от ректора ТГУ предусматривает 4 шага:
1. Мотивация ранней включенности в исследовательскую деятельность – для этого глубоко и системно идти в школы. Одновременно с этим – переобучать учителей.
2. Поиск своего абитуриента – причем в соцсетях и с помощью больших данных. Конверсия достигается фантастическая – на 8 тыс. приглашений (из 800 тыс. аккаунтов) в итоге приходят и поступают в ТГУ почти 700 человек.
3. Сопровождение тех, кого мотивировали и нашли – система тьюторов и всесторонней поддержки.
4. Технические инструменты – выявление пробелов в знаниях и геймифицированные их ликвидация.
Эдуард Галажинский поставил на вид еще одну проблемную развилку: мотивация на уровне школ (стобалльники и олимпиадники) автоматически не означает сохранения уровня в вузе. Дети перемотивированы в последние 3-4 школьных класса, они перегорают, когда все же поступают – и потому лишь 10% готовы продолжать постигать и осваивать новое с той же включенностью. Так что нет никакого «закона сохранения мотивации» - студентов часто приходится ремотивировать, даже самых талантливых.
С тем, что мотивация важнее одаренности согласился и Алексей Горбачев (замруководителя фонда «Талант и успех»), а проблему с физическим образованием он вывел через Всероссийскую олимпиаду. В сравнении с 250 тыс. бюджетных мест на инженерные направления детей хоть небольшими результатами – во много раз меньше.
Разрыв, как ни странно, находится в информировании – каким-то образом находятся школы и школьники, которые вообще ничего не слышали о Сириусе и остальных возможностях. Второй блок проблем – насыщение школьных проектов реальным интересным контентом, например, как это делается в рамках программы Сириус.Лето, где задачи ставит бизнес, а наставники – студенты.
Дмитрий Земцов как лидер рабочей группы по Олимпиадному движению НТИ подчеркнул – механика работы с ориентированным на техническое образование ребятами должна строиться, исходя из ценностей молодежи. В частности, она хочет гордиться Россией в научно-технических достижениях, готовы посильно участвовать в развитии, но амбициозны в личной карьере.
Вообще задача всех участников экосистемы – облегчать преодоление барьеров между уровнями образования.
Дмитрий Земцов выделил три преграды (они же развилки в терминологии Александра Сергеева, ныне директора Национального центра физики и математики в Сарове):
1. Переход в университет.
2. Переход в аспирантуру.
3. Выход на рынок труда.
На каждой из этих развилок теряются кадры и для инженерного дела, и для науки. Для решения проблем Дмитрий Земцов предложил три хода:
1. Школьникам – реальные технологические задачи, а не учебные.
2. Дать возможность школьникам соприкоснуться с жизнью высокотехнологичных компаний, в т.ч. через стажировки.
3. Когда человек все же поступает – ему или ей хочется не только матан зубрить, но и что-то делать свое. Для этого должен быть Центр проектной деятельности (добавим – а далее и экосистема технологического предпринимательства), а также в идеале – Студенческое конструкторское бюро.
Виталий Баган, проректор по научной работе МФТИ, презентовал проект «Наука в регионы», но говорил он о системных проблемах. Например, что при КЦП в 250 тыс. только 130 тыс. человек сдали ЕГЭ по физике – и наличие некоторого числа олимпиадников не способно кардинально переломить статистику. Физику поглощает IT – из 6,8 тыс. физических классов осталось 2,8 тыс., остальные – переметнулись в информационные технологии. Но ведь не только айтишники нужны высокотехнологичному бизнесу!
Для Физтеха нет особых проблем в работе с олимпиадниками и стобалльниками – своих 980 первокурсников они все равно наберут. Разрыв начинается дальше – никто детьми толком не занимается.
Проект «Наука в регионы» реализуется следующим образом – сформированы 130 профильных классов. Туда берут не «отличников», а скорее «середняков» с баллом не выше 60. За два года занятий мотивированных педагогов с такими ребятами – балл повышается до 80-85 и почти все хотят идти в инженерное дело.
Проблема и с физикой на ЕГЭ, и с кадрами в том, что столичный «пылесос» работает на всех уровнях – сильные учителя тоже переезжают в Москву или область, где зарплаты намного выше, и готовят сильных школьников, которые поступают в столичные вузы. Именно поэтому проект «Наука в регионы» включает в себя переподготовку учителей – таковых набралось уже 250 человек, которые составляют пассионарное ядро в регионах, сплачивая вокруг себя активистов и единомышленников.
С проблемой вымывания кадров хорошо знаком Андрей Саносян, замгубернатора Нижегородской области. Хорошую транспортную связанность со столицей отменить невозможно. С другой сторны, руководители предприятий стали более активно бороться за кадры. И опять в очередном уже выступлении встала проблема мотивации.
Александр Сафонов, старший вице-президент по развитию Сколтеха, подчеркнул, что нам важно готовить инженерных творцов – которые смогут придумать свое, а не подключить импортное. А престиж, по его мнению, повысится, когда зарплаты ведущих инженеров будут равны зарплатам хороших футболистов. Далее эмиссар Сколтеха посетовал, что была такая система в СССР, но вся вышла.
Александр Леонтович (директор Университетской гимназии МГУ) акцентировал внимание на том, что для развития проектной деятельности: надо готовить руководителей, обновлять исследовательскую инфраструктуру, делать стимулы для учителей и родителей. Пока что статус проектной деятельности в школе ниже в восприятии, чем ЕГЭ или олимпиады.
А далее Александр Леонтович выдал одну из грядущих новелл в том пробивании уровней образования, о котором говорил Дмитрий Земцов – совместно с Минпросвещения готовится новый интегрированный формат «школа + высшее образование» - 8-летние программы на базе 8 классов.
Выступления завершал Александр Збарский, Заместитель начальника департамента управления персоналом ОАО «Российские железные дороги». Он подчеркнул, что для такой крупной компании взаимодействие со школами – это социальная функция. Профориентация часто завершается целевым высшим образованием и человек остается в контуре своего города и предприятия. Параллельно для РЖД крайне важна программа «Профессионалитета», где готовятся рабочие кадры.
РЖД пробуют новые форматы. Запущен проект «Железнодорожные кадеты», по которому 96 ребят из семей с трудным финансовым положением с 5 класса полностью за счет компании проживают в школах и будут учиться по углубленным программам – физика, информатика, освоение нескольких железнодорожных профессий и усиленная воспитательная работа.
Андрей Збарский отметил, что формат целевого обучения постепенно повышает уровень подготовки абитуриентов – причем растет не только средний балл, но и балл именно по физике. Главной же метазадачей он полагает развитие культуры труда.
Если говорить о том, что осталось практически вне повестки дискуссии – во-первых, это тема СУНЦев (за исключением столичного МГУ) и базовых школ РАН. Во-вторых, оборотная сторона инженерно-айтишного снобизма – у инженерного ума (при всем том, что он очевидно хорошо подходит бизнесу) есть много недостатков (например, склонность к технократизму, прикладной характер мышления и пр.).
Единственная выступающая (и то это был вопрос из зала) Айгюль Шадрина (Молодежный совет при Минэнерго) поставила правильные и неудобные для многих выступавших акценты: не надо под копирку строгать «удобных» для бизнеса школьников, не надо всех подтягивать до какого-то идеального образа «начинающего инженера, который нужен бизнесу», хватит абсолютизации личных историй успехов – нужно больший акцент на успех человека как части прорывной команды.
Всем хороша была дискуссия, только вышла однобокой: не было ни делегатов от Минобрнауки, ни представителей школ (не берем гимназию МГУ), особенно учителей.
Важное же достижение состоявшейся сессии – говорили о проблемах, причем некоторые не особенно лицеприятные для управленцев в сфере высшего образования. Постепенное угасание инженерного образование оказывается «большим вызовом» — его нельзя преодолеть простой накачкой бюджетных мест или денег. Требуются системные и сквозные решения, обобщение лучших практик регионов и бизнеса, формирование инструментов обмена опытом.
