О приоритетах Приоритета
Развитие вузовской науки – один из приоритетов в повестке Минобрнауки РФ и шире – научно-технологической политики России.
Университеты активно входят в научные процессы. Если в 2010 г. исследования и разработки выполняли менее половины вузов (46,4%), то в 2019 г. – уже 83,3% (603 из 724).
На развитие вузовской науки направлены и инструменты нацпроекта «Наука и университеты», основным из которых выступает программа «Приоритет-2030».
Презентации университетов в «Приоритетном» отборе только-только стартовали, но оптимистичные коллеги из Социоцентра уже написали в своём паблике:
«О том... что ждет отечественную науку, они (университеты) рассказали на защите проектов развития университетов».
Доля сектора высшего образования в общем объеме затрат на науку всё ещё невелика – чуть больше 10%. Причём, это всё на более чем 700 российских вузов, из которых в Приоритете участвует четверть. Даже если взять всех победителей, в текущем состоянии доля вузов в российской науке – несколько процентов.
У амбиций Социоцентра есть грамотный посыл – они продолжают логику большой научно-образовательной госполитики. Аналогично видим будущее и мы: верный вектор развития российской высшей школы – в форсированном развитии науки в сильнейших университетах.
Но тут коллеги из Социоцентра, сами того не ожидая, зашли на поле ожиданий макроэффектов (политических, экономических, социальных) от Приоритета. Причём, не к 2030 году, а постоянно в течении всего хода реализации. То есть, уже сейчас.
Мы хорошо понимаем, каких эффектов от Программы ждут элиты. И в первую очередь, региональная элита – главы регионов, полпредства, а также их московские кураторы.
Все эти наши рассуждения мы сверили с позицией нескольких губернаторов и дюжиной ректоров ведущих университетов. А также – с линией президента России, выраженной в его выступлениях, поручениях и указах.
Ожидания касаются конкретных сутевых изменений, которые будут выражены в качественном, измеряемом переходе к лучшему состоянию. Это должно быть заметно и понятно обычному человеку.
Но есть ожидания и от работы идеологов, администраторов, операторов проекта –связки «Минобрнауки – МШУ «Сколково» – Социоцентр». Ключевое – продемонстрировать умение управлять не только количественными параметрами, но и осуществлять стратегическое программирование эффектов «Приоритета-2030».
В 5-100 это не было сделано, что заметно по «наследию» ряда победителей былых лет – оно плавно уходит в песок, что в целом, конечно, не умаляет общего мощного позитивного эффекта от программы.
Но, возвращаясь к ПСАЛ: будут отобраны консорциумы, выделят финансовую поддержку. А отвечает ли квалификация команды управленцев консорциумов декларируемым задачам и эффектам?
Ещё один вызов (пока без ответа) состоит в важности сквозного и постоянного измерения эффективности хода реализации проекта – в каждом победившем вузе, регионе (а там могут быть и точки сборки консорциумов, и их участники), на федеральном макроуровне.
Самая масштабная в истории программа поддержки университетов должна быть реализована с мощной сквозной аналитикой и сквозными исследованиями эффектов и результатов.
Это даже не отдача от 5-100 и не последствия пандемии для высшей школы, которые стали объектом изучения со стороны министерства и ряда ведущих вузов.
«Приоритет-2030» – это огромный конгломерат стейкхолдеров с вовлечением разных элит (федеральных, отраслевых, региональных).
Оператором программы является Социоцентр. Есть ли у коллег экспертно-аналитическая и исследовательская группа, которую можно назвать think tank «Приоритета-2030»?
Знаем, что вопрос поднимался (в т.ч. Андреем Волковым) и обсуждался, но пока – решения нет.
Очевидность такого шага оправдана самой сутью программы, её масштабами и наличием большого количества стратегических задач и ожидаемых эффектов.
Приоритет 2030 – про очень длинный горизонт эффектов, это важно понимать.
