Ференц Лист и его педагогическая система воспитания художника

Статья раскрывает основные особенности педагогической методики Ференца Листа, который стремился воспитать в своих учениках художников, раскрыть природу каждого исполнителя, развить творческое мышление. Своей педагогической задачей Лист считал передачу ученикам знания общих закономерностей фортепианного искусства, развитие исполнительской самостоятельности своих воспитанников. Он считал полезным охватить как можно больший репертуар фортепианных произведений, нежели доводить до совершенства два-три из них. Лист искал в каждом произведении основную мысль и подчинял ее все исполнение выражению, тем самым давая ученику цель, которая способствовала вдумчивому и осмысленному исполнению. В творческой деятельности Ференца Листа исключительно важное место занимала фортепианная педагогика. В первую очередь  Лист стремился воспитать в ученике художника, а не ремесленника, раскрыть индивидуальную природу каждого исполните- ля, развить его образное мышление. В педагогической тактике музыканта органично сочеталось два основных пути - путь эмоционального воздействия и путь воздействия на разум ученика, обращаясь к его рассудку, пониманию того, что он делает. Главное внимание всегда было сосредоточено на содержании музыки, эмоционально-образном строе произведения. Охотно прибегая к рациональному методу воздействия, педагог добивался внимания, осознанности в выполнении любой детали в процессе игры. Понимая также, что успешное продвижение ученика в пианистическом отношении невозможно без всестороннего музыкального развития и расширения его кругозора, педагог отводил на уроке много времени изучению теории музыки, гармонии, а также советовал как можно больше читать с листа. Педагогическая деятельность Листа продолжалась на протяжении всей жизни, причем начало ее пришлось на весьма юный возраст (16 лет), но уже тогда его взгляды поражали своей зрелостью. Методы его педагогической работы сильно отличались от манеры преподавания педагогов его времени (которая, однако, встречается и в наши дни). Не занимаясь очень конкретно над каким-то одним произведением или доведением исполнения той или иной пьесы до совершенства, Лист в большей мере стремился вооружить ученика знанием общих закономерностей фортепианного искусства и объяснить ему общие принципы исполнения. Это помогает исполнителю в дальнейшей самостоятельной работе. Лист не занимался с начинающими пианистами, а художественно совершенствовал исполнителей уже творчески сложившихся и обладавших большой виртуозностью. Поэтому его занятия приобретали значение музыкальной академии или современного мастер-класса. Выбирая художественно ценный репертуар, Лист стремился учесть индивидуальность каждого ученика. При этом, заметив при этом определенную направленность интересов исполнителя, он не навязывал какое-либо произведение и нередко давал свободу выбора. Основной работой, по мнению педагога, должно было стать изучение шедевров фортепианной литературы. Он не всегда одобрял «мелочное доучивание» и длительную работу над одним произведением или двумя-тремя произведениями, считая полезным пройти как можно больше произведений, различных по стилю и характеру. Главным при разучивании произведения он считал передать общий характер пьес. Талантливый педагог, Лист органично сочетал в программах учеников этюды и полифонические произведения с произведениями разных стилей - классического, романтического. Этюды он рекомендовал Клементи, Мошелеса, Кесслера, Бертини, Шопена, Циммермана. Из полифонических пьес - сюиты Генделя, Баха, баховские прелюдии и фуги. Последние Лист ценил как высшую школу овладения полифонией. Занимаясь с учениками над фугами, Лист советовал быть внимательным не только к ведению темы, но и ко всем другим голосам, слушать их сочетания. По словам музыканта, фуги И.С.Баха - это такое же явление в музыке, как готика в архитектуре. « Все эти голоса, - пояснял он, - которые возникают, сталкиваются, сходятся, перекрещиваются, сливаются и составляют вместе с тем стройное целое, подобны тонким и чудесным зубчатым башенкам, образующим столь великолепные соборы...» [1] Все голоса должны быть, по мнению Листа, хорошо услышаны и ясно сыграны. Он находил истинное удовольствие в слушании и ведении их. Особо важным педагог считал «строгую размерность» и благородство в исполнении фуги. «Фуги, - говорил он, - выражают стройность, строгость, гармоничность, нечто величественное, благородное, размеренное, огромное; все это надобно передать в музыке. Играть надо точно, с оттенками, выразительно, но сохраняя строгость и благородство...» [2] Лист сравнивал голоса фуги с пением монахов, которые, даже испытывая движение страстей, скрывают их. Из сочинений крупной формы первостепенное значение Лист придавал изучению сонат Л. ван Бетховена, считая их, наряду с «Хорошо темперированным клавиром» И.С.Баха, «настольной книгой» пианиста. Мнение музыканта о пианисте складывалось, прежде всего, по игре им сонат Л. ван Бетховена. Он буквально благоговел перед бетховенскими сонатами, скрупулезно изучал их текст, пользуясь в работе оригинальными произведениями. В поздние годы Лист всегда имел под рукой редакцию сонат своего ученика Ганса фон Бюлова, которая содержала в себе многие из листовских педагогических мыслей и советов. Кроме Бетховена Лист нередко проходил также сонаты К.М. Вебера и Ф. Шуберта. И, наконец, репертуар учеников пополнялся современными произведениями. Это были пьесы Ф.Шопена, Р. Шумана, затем - сочинения К. Сен-Санса, Э.Грига, композиторов русской школы. Особенно Лист любил проходить с учениками «Исламей» М.А. Балакирева. Естественно, что свои собственные сочинения он также включал в репертуар учеников, такие как концерты и этюды, Соната h-moll и пьесы из фортепианных циклов, фантазии на темы из опер и транскрипции песен. Как свидетельствуют многочисленные ученики Ференца Листа, он умел проникать в самую суть произведения, раскрывая глубину содержания, а также обладал редким даром вызывать в ученике «предощущение» внутреннего единства произведения. Первым делом он находил и выделял основную мысль, которой подчинено все произведение в целом. Одним словом он умел навести ученика на цель, приблизить к центру замысла, не допуская никакого разрыва смысловой нити. Поверхностный, бессвязный, неглубокий подход к разучиваемому произведению он не принимал. Музыка была для Листа яркой и выразительной речью, с помощью которой можно было выразить чувства и мысли. Он считал, что передавать можно только невыдуманное, испытанное чувство, то первое требование, которое выдвигал педагог к исполнителю - искренность и естественность выражения эмоций. Как считал великий пианист, эти качества сами собой не появляются - над ними надо работать. Очевидно, отсюда у Листа возникло убеждение и требование тщательного изучения того материала, над которым идет работа и внимательного поиска выразительных средств. Весь показ на уроке - словесные указания, мимика, сама игра - все было проникнуто поэтической образностью. Тем самым он увлекал ученика, пробуждая его фантазию. На уроках Лист охотно читал отрывки из сочинений своих любимых авторов - Р. Шатобриана, В. Гюго, Д.Байрона, А.Данте в молодые годы; И.Гете, Ф.Шиллера - в зрелые. Приводя аналогии из литературы и живописи, Лист не просто сопоставлял эти образы с музыкальными, но и раскрывал смысл одного через другое. Будучи очень увлеченным идеей программности, он часто применял ее и в своей педагогической работе. Ученица Ф.Листа и Ганса фон Бюлова Лаура Карер приводит листовские скрытые программы к прелюдиям Ф. Шопена. Вот некоторые из них: №3 (G-Dur) - «Ты, как цветок, прекрасна», №9 (E-Dur) - «Видение» (о потере художником веры в свои силы, когда он думает, что больше ничего не создаст), №13 (Fis-Dur) - «Утрата» (Страдание Ф.Шопена - он не может быть больше со своей возлюбленной), Dismoll - воспоминание о прошлом, №19 (Es-Dur) - «Внутреннее счастье» и так далее. Даже для преодоления той или иной технической сложности, Ф.Лист обращался к образным сравнениям. Воспоминания его учеников тому доказательство. Э.Фей, однажды, играя Листу, применяла слишком много движений, и тот с иронией заметил «...Держите Ваши руки спокойно, не делайте омлета»...[1, с. 75] Э.Фей добавляет: «...Это было очень метко, и я не могла не рассмеяться...» [1, с. 76] Вот что пишет А. Бородин, присутствовавший на ряде уроков пианиста: «...Лист останавливал иногда учеников и учениц, садился сам играл и показывал; делал разные замечания, большею частью полные юмора, остроумия, вызывавшие обыкновеннно добрый смех даже со стороны того, кому делалось замечание. При этом, во всех своих замечаниях, педагог был в высшей степени деликатен, мягок и щадил самолюбие своих учеников...» [1, с.22-23] Однажды, В. Тиманова играла Рапсодию Ф.Листа Es-Dur. Сделав несколько важных замечаний, автор вдруг вскочил со стула и воскликнул: «Это должно быть торжественно, как триумфальное шествие», подхватил ученицу под руку и начал шагать величественно по комнате, напевая тему рапсодии. По словам А.Бородина, когда Тиманова сыграла Рапсодию во второй раз , она исполняла ее превосходно, с соблюдением самых тонких оттенков. Можно вспомнить объяснение Листом того, как надо брать staccato аккорды, идущие один после другого, с помощью расчленения слова «бра- во!». Как рассказывает очевидец, ученица Гауль играла какое-то произведение, в котором было два пассажа, и после каждого из них - два аккорда staccato. Она сыграла пассажи и сразу же взяла аккорды. Лист тут же возразил: «...Нет, нет. После пассажа вы должны подождать минуточку, прежде, чем брать аккорды, как будто вы сами восхищены своим исполнением. Вам нужно остановиться и сказать самой себе: «Как хорошо я это сыграла!» Он подошел к роялю, сыграл пассаж сам, выждал секунду и взял эти два аккорда, говоря при этом «бра-во!». Казалось, что рояль сам тихо аккомпанировал ему. Возникло ощущение, что рояль вдруг заговорил человеческим языком... Если вспомнить его определение взволнованного forte: «здесь рушатся с треском деревья», или вспомнить чрезвычайно меткое замечание Листа, сделанное А. Зилотти, когда тот исполнял первые такты баллады As-Dur Ф.Шопена: «Нет, вы на первой ноте не берите «сидячих ванн», и показал, как Зилотти делает на ми-бе- моль большой акцент...» [2, с. 218] И подобных примеров в педагогической практике Ф.Листа достаточно много, так как он стремился к образному восприятию произведения. Опережая И.Гофмана с его советами по разучиванию нового произведения, Ф.Лист рекомендовал работу без инструмента. Порядок был такой: - беглое мысленное прочтение текста, распознавание поэтического строя произведения (заглавие, литератур- ная или живописная подоснова), - анализ строения произведения, определение наиболее трудных мест, - осознание гармонического скелета, тональный план, кадансы, - повторное мысленное прочтение произведения целиком - с максимальным вниманием, осознание композиционного замысла и проверка первых впечатлений.[2, с. 231] Разучивая произведение за инструментом с учениками менее подготовленными, Лист считал, что необходимо особое внимание уделять отдельным элементам. Следуя этой цели, он просил своих учеников играть произведение несколько раз в медленном темпе, тщательно соблюдая все особенности фактуры и авторские указания, концентрируя внимание поочередно на отдельных элементах - звуковысотности, ритме, динамике, агогике и так далее. Как свидетельствует А. Буасье, весь процесс работы над произведением включал пять последовательных стадий. В первый раз он рекомендовал знакомиться со всем произведением и исполнить его так, как оно написано, ничего не добавляя и не упуская. Во второй - выявить ритмические особенности (ноты с точками, паузы, акценты и так да- лее). В третий - проследить за динамическими изменениями и выполнить все указанные оттенки. В четвертый раз - при медленном проигрывании Лист советовал сосредоточиться на звуковой перспективе, на соотношении различных голосов, звуковых планов, мелодии, сопровождения. И, наконец, в пятый раз педагог советует заняться темпом пьесы, изменяя его в зависимости от смысла. Заметим, однако, что в классических произведениях, таких, как например, фуга, Лист не допускал варьирование темпа. После такого углубленного и детального предварительного изучения можно переходить к следующей стадии работы - воплощению задуманного, техническому освоению и художественной отделке сочинения, к поискам наилучшего варианта трактовки, закреплению пройденного. Работу «по кускам» и преждевременный переход к другому методу работы педагог считал чрезвычайно опасным, так как их последствия чаще всего ведут к дилетантизму. Лист предупреждал также, что концентрация внимания на каком-то одном элементе вовсе не означает полного забвения других. Все дело в распределении внимания. Первое постижение произведения подобным образом, хотя и кажется утомительным, необходимо, считал Лист, для тех, кто хочет стать профессионалом. Помимо основных элементов пристальное внимание следует уделять внутренней структуре произведения, взаимосвязи отдельных частей и эпизодов, характеру и назначению каждой детали в системе целого. Лист не выносил на своих уроках небрежностей в тексте, считая что чем-то кощунственным, свидетельствующем о неуважении к исполняемой музыке, к автору и к нему, к педагогу. Бережное отношение к тексту лежало в основе его педагогической работы. Разрешая ученику в каких-то случаях изменять текст, он требовал осмысленности вносимых изменений, не признавал поверхностного от- ношения к авторским намерениям. Поэтому первая стадия работы над произведением за инструментом (включавшая в себя этапы, указанные выше) была направлена на тщательное изучение всех содержащихся в тексте элементов. Второй этап работы за инструментом можно назвать стадию последовательного технического освоения материала, отработку отдельных элементов. Это соответствует его творческой установке: вначале замысел, общая идея, затем - выполнение частностей «отделка» материала. На этой стадии Лист рекомендовал применять различные приемы, в том числе, проигрывание каждой рукой отдельно, нахождение наиболее удобных комбинаций, исполнение в различных темпах (от медленного - к быстрому и обратно), разучивание произведения по разделам. Огромную роль Лист уделял предварительной работе над определенными техническими формулами, овладев которыми, многие технические неудобства уже представляют для исполнителя сложности. Итак, резюмируя все вышесказанное, мы можем выделить основные педагогические принципы Ференца Листа в воспитании художника-музыканта: - Лист заботился прежде всего о художественном развитии ученика (при- чем , широта кругозора ученика - непременное условие становления профессионального исполнителя) - он рекомендовал работу над произведением делить на несколько стадий: работу без инструмента и с инструментом, причем, каждая из стадий делилась на несколько подэтапов. - -Лист советовал преодолевать технические трудности с помощью об- разности мышления и воображения. Словами о музыке, очень точными замечаниями в адрес ученика, он стремился вызвать в них вдохновение. В веймарский период уроки проводились Ф. Листом систематически: три раза в неделю (по вторникам, четвергам и субботам) с 16 до 18 часов. Приходить на занятие мог любой желающий, не платя за это. Уроки носили коллективный характер. На каждом таком занятии обычно присутствовало от пятнадцати до сорока человек, но занимался педагог не со всеми. Ученики клали ноты на стол, а маэстро сам выбирал, над каким произведением он бы хотел поработать.

Используемая литература:

1. Бородин А. Воспоминания о Листе. М.-1953, с.175
2. Мильштейн Я. Ф.Лист: В 2х томах. М-1971, Т2, с.350
3. Серов. А. Письмо Серова к Стасову.\ Русская старина\ 1876, апрель, № с. 869

Оригинал работы:

Ференц Лист и его педагогическая система воспитания художника