Вопросы самопознания и становления личности педагога – музыканта

В современном педагогическом общении, как и прежде, стоит проблема личности учителя, который, по сути, играет ведущую роль в становлении другой личности. Педагог в своем творческом общении призван не только и не столько к передаче знаний, но и к научению верного направления, стремления к глубинному пониманию сущностных вещей. Влияние педагога на становление личности ученика особенно заметно и важно в музыкальной деятельности.

Молодые специалисты, надеющиеся, что они смогут эффективно обучать, полагаются на базу ВУЗа и методики, которыми они будут работать, (правда, не всегда и таковые имеются). Сегодня чаще педагоги считают главным владение теорией, т. е. ремеслом, оставляя без внимания личные внутренние проблемные качества, уповая на внешние средства в погоне за формальной, внешней новизной. Нет представлений о том, какую ответственность они берут на себя, в какую сферу собираются войти, ступая на педагогическое поприще. Здесь имеет место узость представлений профессионального обучения, противоречие между современной педагогической теорией и готовностью молодого специалиста к деятельности, которая сознательно отвечает за вектор личности ученика.

Обучающий вступает на стезю, которая станет общей с тем, кого он призван обучать теперь. И для того чтобы иметь дерзновение входить в общение с другой личностью, необходимо иметь основания для подобного общения и не всегда они имеются. Такие основания могут быть у педагога с опытом самопознания, понимания высшего смысла и смысла всякой деятельности. Если таковых не имеется - и педагог, и ученик могут оказаться вне ясности единой цели, оттого что нет видения, куда и для чего начнут они свое движение. Педагог должен иметь антропологические основы, ориентации внутреннего устроения, беспристрастного видения себя, когда ясно и прозрачно понятно, что есть Истина, а что – ложь, что - главное, а что – ничтожно, т.е. когда у него есть предпосылки стать личностью. Тогда педагог отвечает за свои действия и слова, знает куда ступать.

Учить – это «проливать кровь». Нужна готовность «понести» другого на себе. В приятии человека, «изначальном прощении, когда понимаешь, что сам-то ты...» и опасения, как бы не навредить душе этого человека и помочь [11,13].

Для начала нужно научиться самим отзываться на Слово, озвучить свои струны, понять корни своих ложных и порочных наклонностей, смотреть «во все глаза», вступить в борьбу с самостью, отбросить всё пошлое, неприемлемое [5, 62-63].

Всегда, во все времена человек стоял перед ясным пониманием того, что личность не может развиться «из самой себя», что силы и ценности её в мире ином, сверхэмпирическом, личность может вырасти в живом и целостном общении с людьми, с миром истинных ценностей, с Богом [5,11-13]. И если перед педагогом не стоит задача осуществления личности в себе в соответствии с замыслом Творца и исполнения заповедей, браться за другую личность опасно. Здесь все будет сработано наоборот по легкости превратного пути, а профессионализм будет заменен дилетантством.

Методики и технологии обучения определяются личностью, ее душевной опытностью и трезвенностью. Отсюда рождается видение, что пошагово нужно делать, чтобы получить то или иное. Творчество связано со знанием магистрального пути и всегда есть собственное знание личности. Оно вырастает из понимания сути вещей, прежде всего понимания личных внутренних глубинных механизмов.

Педагог всегда несет ответственность за то, будет ли личность ученика способна верно осознавать себя. Одним словом, становление личности ученика напрямую зависит от личности о б у ч а ю щ е г о. Профессиональные характеристики проявляются в их неразделенности от личных свойств, мировоззрения в целом, внутреннего духовно-нравственного состояния. Особую роль в решении вышеуказанной проблемы призвано играть самопознание, становление и совершенствование педагога, «вырастание» его в личность. Это основа, которая определяет весь педагогический процесс. Какие же принципы лежат в основе опыта становления личности педагога?

Принципы духовного бытия личности в христианской психологии, педагогике и творчестве.

Христианская психология выявила, что на пороге XXI века у людей резко вскрылись проблемы личностного свойства, что без труда объясняется и психологической пустотой потерявшего духовный иммунитет общества. Дух потребления и стяжательства – следствия той духовной опустошенности, с которой живут люди. Но время также показывает, что человек все чаще задумывается над тем, кто же он такой есть.

Человек отличается от животных тем, что проявляет сознательную и бессознательную психическую активность, кроме того, человеку присуще самосознание – осознание личностью собственного Я [7,6]. Р. Мэй, представитель экзистенциальной психологии, говорит, что противоречивость индивида «доказывает факт присутствия божественного в человеческой природе». Внутренний конфликт в человеке – «это следствие постоянного Божественного посягательства на скоротечную человеческую жизнь». Можно сделать вывод о том, что «здоровый человек должен быть креативно адаптирован к Богу, устойчивое религиозное чувство является неотъемлемым условием здоровья личности»[1].

Человек есть открытая духовная система, или, как принято говорить, используя евангельскую терминологию, сосуд, который может быть открыт для божественной благодати. Отсюда и особая психологическая задача - это постоянная открытость человека Богу, решимость стать духовным, т. е. человеком разумным в полном смысле слова.

Следующая проблема, которая разделяет православную психологию и психологию научную, это - проблема греха. Научная психология не знает такой проблемы.

Психологическая наука в России была окрадена, поскольку было отвергнуто святоотеческое наследие, весь практический, исторический и духовный опыт русского народа, как возрождения, так и вырождения души человеческой [2, 22]. Психология оборотилась во вне-нравственную науку. На место нравственности пришла мораль - христианство без Христа.

Субъективность человека стоит всегда на пороге между душевным и духовным бытием, есть место, где духовное бытие проникает в душу. Тогда духу человека становится доступна свобода, которая ему подобает. Ибо дух есть сила самоопределения к лучшему. Он имеет дар - вывести себя внутренне из любого жизненного содержания, оценить его, избрать его или отвергнуть... «Дух имеет силу и власть создавать формы и законы своего бытия...», - пишет современный психолог СлободчиковВ.[13,7]. Духовное бытие, таким образом, начинается и существует там, где начинается освобождение человека от чужой и главное - своей собственной самости. Дух же есть любовь к качеству и воля к совершенству во всех областях жизни[13,11]. Духовность открывает личности качественно новый способ жизни. Ведь «жить стоит только тем и верить стоит в то, за что стоит бороться и умереть, ибо смерть есть истинный и высший критерий для всех жизненных содержаний», - напоминает нам психолог о. Борис Ничипоров [12,13]. А то, что не стоит смерти, за что не страшно умереть, то не стоит и жизни.

По мнению Ничипорова Б.В., с которым нельзя не согласиться, мы утратили в себе чувство благоговения. Каждый человек (даже человек «последний») является обладателем великого сокровища - святыни души, образа Божия, который неуничтожим принципиально». У психолога такое знание о человеке может появиться только тогда, когда он отыщет и в своей душевной тьме свет, образ и подобие Божие. Путь возрождения души для каждого триедин: 1) обогащение сознания духовными смыслами в процессе самопознания; 2) покаянное чувство в Боге, его не путать с обычным раскаяньем или сожалением о содеянном; 3) восстановление личного благочестия и направление жизни в сторону самопознания, т. е. внутрь себя. Это – норма для всех [12, 13].

И центральным моментом возрождения личности является покаяние. Обретение себя в Боге дает ощущение своей не случайности и подлинности [12,2]. «Личность, имеющая богоборческую мотивацию, остается внешне скомпенсированной и самодостаточной, хотя поистине это скомпенсированность мнимая. Постоянно демонстрировать видимость нормальности и скомпенсированности - духовно безблагодатное дело; есть очень тяжелая и безрадостная работа личности. Это, по точному слову поэта В. В. Маяковского, «работа адова». И это действительно так»[12,19].

Покаяние - это сокрушение о своих падениях пред лицом Божиим. Надежда Мандельштам написала для многих странные слова: «Чувство греховности - основное богатство человека» [12,17]. Это начало возрождения: личность переживает некий экзистенциальный конфликт с собой, с Богом, с миром. Эта часто вообще не поддается рефлексии[12,17].

Ощущение, что ты сам не у себя дома - феномен евангельского блудного сына, ушел как блудный сын от чего-то заветного, всегда бывшего в «страну далече». Живая личность, находясь в вышеописанном состоянии, ищет, не может не искать (!), выхода, пути. И здесь возможно малодушное бегство назад. Известно множество людей, которые ушли от неизбежного страдания тонкими, только им ведомыми внутренними ходами, изменили его в уныние. Уныние, пишет Ничипоров Б.В., - это не клиническое состояние. В этом состоянии находятся сегодня многие наши современники. Можно сказать, это - нравственно-психологическое состояние. Когда становится совсем невмоготу, каждый унывающий знает, что надо делать: один пьет, другой бежит трусцой, третий пишет, четвертый реализует древний принцип: «chercher la femme» и т.д. и т.п.[12,19]. Мамардашвили М.К. писал, что человек для того, чтобы сбежать от себя, готов укрепиться в состоянии «упрямой хитрости, готовым на все, лишь бы не привести себя в движение и не поставить себя под вопрос» [цит. по: 12,19]

…Что потеряно в юности, никогда не воротишь. Обращаясь назад, многие плачут и раскаиваются. Вот что об этом пишет Булгаков С.Н. в «Свете невечернем»: «…И я снова старался, старался поймать мелькнувшую мысль, задержать сверкнувшую радость.… А если... мои детские, святые чувства, когда я жил с Ним, ходил пред лицом Его, любил и трепетал от своего бессилия к Нему приблизиться, если мои отроческие горения и слезы, радость молитвы, чистота моя детская, мною осмеянная, оплеванная, загаженная, если все это правда, а то, мертвящее и пустое, слепота и ложь? ...О, я был, как в тисках, в плену у «научности», этого вороньего пугала, поставленного... для дураков! Как ненавижу я тебя, исчадие полуобразования, духовная чума наших дней!.. И сам я был тогда зараженный, и вокруг себя распространял ту же заразу…»[3,13].

А.С. Пушкин велик и в своем раскаянии, в котором он оплакивает свои падения, русский гений всегда тяготел к духовному совершенству [1,8, 12, 21]. Именно покаяние и позволило Пушкину преодолеть декабризм, юношеское глумливое безбожие, а к концу жизни и вольтерианство с его цинизмом. Но уже в 1828 году он напишет:

Когда для смертного умолкнет шумный день

И на немые стогны града

Полупрозрачная наляжет ночи тень,

И сон, дневных трудов награда,

В то время для меня влачатся в тишине

Часы томительного бденья:

В бездействии ночном живей горят во мне

Змеи сердечной угрызенья;

Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,

Теснится тяжких дум избыток;

Воспоминание безмолвно предо мной

Свой длинный развивает свиток:

И, с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу, и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,-

Но строк печальных не смываю.

Главной целью подлинного покаяния как духовного познания себя является упразднение многознания, высокоумия и чванства[12,5]. Себя необходимо научиться зреть. «Все бессознательные содержания таинственным образом ведомы личности» (Ничипоров Б.В). Это возможность каждому самоопределиться и самореализоваться в соответствии со своим «хотением». И в этом ответственность. Один выберет свободу, а другой выберет подлость и духовный плен. «Но если в твоем сердце есть Победа над дебелостью, над своей смертью, то внешние поражения не страшны»[12,11].

Целью жизни всякого разумного человека не может быть то, что не имеет продолжения после телесной смерти. Мерилом и ориентиром-идеалом для человека должна быть вечная жизнь. К ней можно подойти, только ежедневно ориентируясь на истину и смотря на нее своим нечистым взглядом. Мы живем в педагогике, где буквы и ничего не значащие слова заменили смысл. Он оказался утраченным. Весь секрет ложной педагогики в «подменах и подлогах». Надо подчеркнуть, что осуществляя деятельность, педагог воздействует помимо сознательных намерений. Воздействие осуществляется через оценку, ибо все проходит через его личность. Оценка всегда «обнаруживает истину или циничную ложь сердца, чрезвычайно заразительную и смертельно опасную. Оценка дает пищу лучшей части в каждом человеке — или поганой» [8].

«И ныне, - пишет проф. В.В. Медушевский, - нужно избавиться от страха и ложного стыда говорить о Боге». Вся причина единства образования и воспитания заключена в Том, Кто есть и Разум, и Знание, и Любовь, Красота. Самосознание знает Источник духовно-нравственной силы. Тогда будут и плоды. Невозможно восстановить единство и красоту воспитуемых душ без согласия с основами бытия. Ныне Истина умалилась в глазах человека. Истины не хочет знать и сегодняшний интеллигент. Но чтобы знать, чему и как учить, надо иметь четкое представление о добре и зле, не свое личное, а истинное.

Суть серьезной музыки – красота иной жизни, дивный и преображенный человек. И метод преподавания серьезной музыки должен соответствовать ее высоким смыслам. И в культуре, и в педагогике, и в исполнительстве личность вольна услышать высокие смыслы и послужить им. Или не услышать их и не послужить.

Подводя итог сказанному, можно сказать, что: во – первых, чтобы положительно влиять на становление личности ученика, необходимо самому пройти путь борьбы за самого себя [14, 69-71]. Если личность педагога имеет трезвость и может признать себя негодной в отношении к истине и ее требованиям, она может жить и творить в педагогике. Мы согласны с мнением Медушевского В.В., что педагогика, не способная к этому, есть антипедагогика. Во-вторых, цель педагогики - вырастить и дать направление новому поколению. Поэтому основное требование к педагогу – развитие всех сторон личности, которые «дышат смыслом и жизнью» [4,387]. Мы все время стремимся что-то изменить в мире, в педагогике, сами оставаясь без изменения, с привнесенными чужими, случайными чертами, размытыми позициями и словами. Одним словом, надо стать, прежде всего, человеком, чтобы быть педагогом.

Главный вывод работы: к воспитанию и обучению может приступать та личность, которая, имеет внутреннее зрение своего состояния, видит разницу между собственным знанием и высшими законами, (т.е. тем образом личности, который ей необходимо актуализировать). Которая понимает, какую ответственность она несет. Такая личность имеет основания приступить к другой личности и влиять на нее в соответствии с пониманием сущности человека. Это может быть основанием для творческого горения, для понимания деятельности как служения.

Библиография

1. Антоний (Храповицкий), митр. О Пушкине. – Белград, 1929.
2. Бочкарев Л. Л. Психология музыкальной деятельности. – М.: Изд. Института психологии РАН, 1997. - 352с.
3. Булгаков С. Н. Свет невечерний. – М.: Республика, 1994
4. Выготский Л. С. Психология искусства. – Ростов-на-Дону, Феникс, 1998. – 480с.
5. Зеньковский В.В., прот. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. К.: Христианская жизнь, 2002
6. Кураев Андрей, диакон. Традиция. Догмат. Обряд. - М.: Изд. Братства свт. Тихона, 1995.
7. Лагутов Н.В. Православная духовность как основа психической целостности / Информация с диска.
8. Медушевский В.В. Концепция. Духовно-нравственное воспитание средствами искусства (для общеобразовательных учебных заведений). — М.: Московская гос. консерватория, 2001
9. Медушевский В.В. Христианская социальная педагогика в эпоху глобализма. - М.: 2004
10. Мелик-Пашаев А. А., Новлянская З.Н (ред.). Художественная одаренность и ее развитие в школьные годы. Методическое пособие.- М.: 2010.
11. Николаева О. Православие и свобода.- М.: Изд. Подворье СТСЛ, 2002
12. Ничипоров Б. В. Введение в христианскую психологию. – М.: 1994
13. Слободчиков В. Вступительная статья / / Ничипоров Б., прот. Введение в христианскую психологию. - М.: 1994.
14. Феофан (Затворник), свт. Мысли о сокровенном мире человека. – Минск: Изд. Дмитрия Харченко, 2011. -188 с.

_____________________________________________________________

[1] Мэй Р. Искусство психологического консультирования. С.73-74. Цит по: Лагутов Н.В. Православная духовность как основа психической целостности. С. 7.