Сегодня много говорят о поддержке русского языка. Кроме поддержки его присутствия в других странах и защиты культуры пользования языком - не материться и т.п. - как, собственно, можно развивать, "культивировать" русский язык?
На что опирается такого рода развитие?
Георгий Хазагеров: На персону, на личность. Например, на Вергилия, Горация, Цицерона. Примеры из их речей входили в трактаты, на них, как на авторитеты, ссылались другие ораторы (они к тому же друг друга знали). И никакого "единого центра", как при дворе Людовика 14 или учредившей Академию и академические словари Екатерины Великой, не было, их языковая цивилизация становилась через прецеденты и персоналии.
Прецедент - это чей-то удачный текст или яркое высказывание, вошедшее в трактаты, и повторяемое другими людьми. Этими удачными текстами размечается речевое пространство, и происходит культивирование, совершенствование. То, что сказал Цицерон (а почему он сказал так? А это хорошо, что он так сказал?) как снежный ком, обрастает деталями, и люди начинают находить в этом свой идеал. В цивилизованной, отшлифованной речи. Словарей как таковых нет, есть стратегии "как вести речь". Как Аристотель говорил, есть варварская речь, а есть речь периодическая. Варвары просто набрасывают слова одно за другим, а периодическая речь состоит из правильных периодов.
И вот эта стратегия развивает язык и сам словесный космос.А много позже это стали делать национальные художественные литературы, которые не только задавали языковую норму, как это написано в учебниках, но еще и развивали язык, делали его богатым. Недаром считается, что русский литературный язык - это язык прежде всего классической литературы. А словари хоть и отразили его, но это отражение - орфографической или пунктуационной нормы - поверхностное.
А когда кончилось время классической литературы?
Георгий Хазагеров: В 20-м веке языковая политика сильно склонилась в сторону стандартизации. Потому что большевикам, как воздух, нужно было "упорядочить речь" - через единую школу, газеты и т.п., и для эффективности управления, и для того чтобы было легче подмешать идеологию. Они ее сделали неотличимой от языка. Но как раз с этого момента началась деперсонализация нашей языковой культуры.
Потому что в этой работе они не могли опираться на персоналии так, как это было раньше. Потому что очень мало было персоналий, которые разделяли большевистскую идеологию. Тем более что идеология все время обновлялась с коленки - уклон левый, уклон правый. Ну и как поладить сочинителям уклонов с такими людьми, как Маяковский? Ясно, что трудно. Поэтому по-настоящему значимые писатели и поэты обязательно попадали под какой-нибудь запрет в школьной программе. А тех, кого разрешали - препарировали. Они не могли им позволить стать самостоятельными авторитетами, авторитеты были только государственные, партийные. Препарировалось все, начиная с биографии с писателя. Они подверстывались под идеологический штамп - выходец из бедных слоев, не любивший существующий порядок вещей… Если попадались совсем уж неудобные фигуры вроде очень много сделавшего в литературе Алексея Константиновича Толстого, они исключались из школьной программы. Доверия к живой жизни не было никакого. И ученик не должен был сам делать выводы.
А что произошло в постсоветское время?
Георгий Хазагеров: Во-первых, был утерян всякий интерес к языковой политике, к языковому упорядочиванию. Началось время большого "стеба" . Сейчас хватились наводить порядок. Но сразу обратились к тотальным диктантам, к стандартизации языка. А она, во-первых, отчасти не возможна - ну как стандартизовать интернет? А во-вторых, стандартизация не страхует нас от языкового оскудения, с которым мы так часто сейчас встречаемся.
В чем выражается языковое оскудение?
Георгий Хазагеров: Язык становится грубым, простым, жаргонным, уходят нюансы, сложности. И вместе с этим уходят возможности о чем-то сложно, нюансировано говорить. И этот процесс развивается, как цепная реакция, читатель отвыкает читать сложные тексты, думать. Речь сводится к простым репликам. Скуднеет словарный запас, человек выражает свою мысль стандартно, бедно.
Скуднее становятся и наши коммуникативные навыки, мы не умеем разговаривать между собой, перебиваем друг друга, у нас не получается красивой публичной речи или диалога. Нападать? Можем. Но, нападая, высказываем крайне примитивные суждения. Это все легко отследить по блогам в интернете - в них мало мыслей и слов. Или давайте сравним переписку Пушкина с Дельвигом или Вяземским с современными электронными письмами. Возникает некультивированный язык, состоящий из обрывочных фраз, бедный на слова. Учителя жалуются, что школьники не умеют связно рассказывать. Как университетский преподаватель подтверждаю - студенты тоже. Только в жанре презентации - один кадр, другой кадр, а повествование о том, что произошло, затруднено.
Как же бороться с языковым оскудением?
Георгий Хазагеров: Я думаю, единственный способ - погружать ученика в хороший язык. А это возможно только через живого человека - учителя и его мысли. Или мысли любящих язык внимательных родителей. Может быть, через аудиокниги, если кто уже совсем не читает.
А "тотальный диктант" - это хорошо, но очень мало. И акценты он смещает. Можно подумать, что русский язык - это знание, где два "н" писать, а где одно. Нет, русский язык - это умение говорить, думать, обсуждать сложные и тонкие материи. Сейчас в школе снова будут писать сочинения. Я, конечно, "за". Но для того, чтобы писать сочинения, надо иметь языковой идеал.
В общем, надо персонифицировать обучение языку. Но сегодня на деперсонализацию работает уже сама информационная среда. Мы получаем информацию из интернета, это очень удобно. Но это же не диалог, не чтение цельной книги, а лишь выхватывание "куска информации, какой мне нужен" по поисковику. Да, найдешь любой пассаж по ключевой фразе, но не познакомишься с личностью, которой принадлежит этот пассаж.
Мы живем во времена дефицита персоналий?
Георгий Хазагеров: Да. Деперсонализации в советское время была сознательной, потому что нужны были только "свои" персоны - Сталин, вожди, - а у Тургенева, Толстого, Чехова слишком много "противоречий" в мировоззрении.
Сейчас такой цели никто не ставит, но из-за бюрократизации образования происходит то же самое. Если преподаватель обязан все время составлять планы и соответствовать им, он все меньше и меньше может взаимодействовать со студентом на личностном уровне. Из преподавания уходит "штучность" преподавателя. Даже на филологическом факультете, где она абсолютно важна. Нам говорят: если на ваш курс не придет 25 человек, значит, он не нужен. Но к Гегелю на спецкурс ходил один человек.
Источник: Российская газета
Сервис «Комментарии» - это возможность для всех наших читателей дополнить опубликованный на сайте материал фактами или выразить свое мнение по затрагиваемой материалом теме.
Редакция Информио.ру оставляет за собой право удалить комментарий пользователя без предупреждения и объяснения причин. Однако этого, скорее всего, не произойдет, если Вы будете придерживаться следующих правил:
Претензии к качеству материалов, заголовкам, работе журналистов и СМИ в целом присылайте на адрес
Информация доступна только для зарегистрированных пользователей.
Уважаемые коллеги. Убедительная просьба быть внимательнее при оформлении заявки. На основании заполненной формы оформляется электронное свидетельство. В случае неверно указанных данных организация ответственности не несёт.